Нелюдь - Страница 72

- Да, сир…

Неддар подумал и поморщился:

- Знаете, граф, а ведь политика - ужасно грязная вещь! Те, кто участвуют в этой большой игре, манипулируют и союзниками, и врагами. Союзники и враги, в свою очередь, манипулируют ими. В результате для тех, кто видит истинные первопричины событий, внешне красивый и чистый Горгот становится похожим на одно большое зловонное болото…

- Знаю… - вздохнул Рендалл. - Однако иногда такое вот манипулирование позволяет сберечь не одну тысячу жизней…

- Позволяет. Но мне очень не нравится осознавать, что в мире этой самой политики данное слово или заключенный союз не дороже гнутого копья…

- Я тоже не в восторге, сир. Однако вынужден копаться в этой грязи, ведь в противном случае эта грязь зальет весь Вейнар…

- Ладно, покопаемся вместе… - угрюмо вздохнул король. Потом подумал и добавил: - Это - проблемы внешние. И только для одной пары королевств. А что насчет внутренних?

- Пока не придумал, сир…

- Тогда… переложи все свои обязанности на кого-нибудь еще и занимайся только этим…

Глава 32. Баронесса Мэйнария д'Атерн.

Десятый день третьей десятины третьего лиственя.

- Вот и все, ваша милость… - закрепив последнюю прядь, буркнул мэтр Мишо. Потом отошел на пару шагов и уставился на дело своих рук: - Хоть сейчас - да на королевский бал…

Мне было не до балов, пусть даже и королевских. Однако обижать одного из самых известных куаферов Аверона, потратившего на меня аж два часа своего времени, мне не хотелось. Поэтому я посмотрела в зеркало и заставила себя улыбнуться: - Спасибо, мэтр! У вас воистину золотые руки!

- Ну, что есть - то есть… - самодовольно осклабился Мишо. - Хотя… такую роскошную гриву, как у вас, можно вообще не укладывать…

Я скептически оглядела свои волосы и вздохнула:

- Вы мне льстите! Что в ней роскошного?

Куафер изогнул одну бровь дугой и удивленно уставился на меня:

- Да все: волосы у вас густые, длинные, послушные…

- А что, бывают редкие, короткие и непослушные?

Куафер посмотрел на меня, как на юродивую и… расхохотался:

- Добрая четверть моих клиентов вынуждена носить парики, так как изобразить что-либо нормальное, используя то, что им дал Вседержитель, не могу даже я…

Я представила себе леди Этель Геррен, прижимающую к лысой голове завитый парик, и недоверчиво уточнила:

- Неужели среди них есть и женщины?

- Представьте себе!

- Какой ужас!!!

- Вот именно, ваша милость! Поэтому, работая с такими волосами, как ваши, я получаю истинное удовольствие. И не столько создаю прическу, сколько оттеняю их естественную красоту…

Взгляд мэтра Мишо был чист и светел, как вода в горном ручье, а голос дышал искренностью и восхищением. Однако сама фраза в точности следовала канонам изящной словесности, описанным в свитке 'Рассуждения о красноречии…' графа Бертрана Виттиара, который меня заставляли штудировать лиственей с пяти. Поэтому, дав ему выговориться, я встала, подошла к столу и вытряхнула из лежащего на нем кошеля две золотые монеты:

- Большое спасибо! Надеюсь, я воспользуюсь вашими услугами еще не раз и не два.

Куафер понял намек, взял деньги, довольно резво сложил в подобие арнотта свои инструменты, изобразил куртуазнейший поклон и, пятясь, вышел из комнаты.

Хлопнула дверь в коридор, скрипнул табурет, потом половицы, и за моей спиной раздалось тихое покашливание:

- Ваша милость, экипаж уже подъехал…

Я развернулась к Крому и… покраснела до корней волос: он смотрел на меня так, как будто видел в первый раз!

- Да-а-а…

'Хм… С красноречием у него не очень…' - опустив взгляд, подумала я. И, вспомнив, как он на меня смотрел, мысленно добавила: - 'Зато не кривит душой…'

- Спасибо…

- Можно спускаться… И… не забудьте кошель!

Я подхватила с кровати накидку, еще раз посмотрелась в зеркало и тихонечко спросила:

- Может, все-таки поедешь со мной?

Меченый криво усмехнулся и отрицательно помотал головой:

- А смысл? Во дворец меня все равно не впустят…

Я закусила губу: он был прав! Но рядом с ним мне было бы спокойнее…

- Жаль… - вздохнула я, подхватила со стола кошель и решительно шагнула к двери…

… Экипаж, запряженный парой лошадей, выглядел весьма неплохо: кузов из полированного дуба оказался подвешен на ремнях, резные двери - застеклены и изнутри прикрыты занавесками, а скамья кучера - защищена от ненастья аккуратным козырьком.

Судя по всему, не пустовали и запятки - рядом с экипажем отирались два здоровенных мужика в одинаковых ливреях, но без гербов.

- Члены гильдии охранников… - вполголоса сказал мне Кром. - Кожа в порядке. Так что, если что - присмотрят. В общем, можете не волноваться…

- Спасибо… - поблагодарила его я и, увидев, что кучер предупредительно открыл дверь, обреченно спустилась с крыльца…

… Всю дорогу до королевского дворца я просидела, как на иголках: каждый щелчок кнута или недовольный крик, доносящиеся снаружи, заставляли меня сжиматься в комок или хвататься за висящий на поясе кинжал. А каждая остановка - закусывать губу, чтобы удержать рвущееся наружу требование везти меня обратно к Крому.

Не успокаивало даже присутствие телохранителей - они были наняты за деньги, а как говорил отец, 'Купить верность нельзя. Ее можно только заслужить…'

Поэтому, когда экипаж остановился в очередной раз, и правая дверь неожиданно распахнулась, я не сразу сообразила, что мы добрались. И снова вцепилась в рукоять кинжала.

Увидев мое движение, стражник в цветах дома Латирданов, возникший в дверном проеме, удивленно приподнял бровь… и закусил губу, чтобы не рассмеяться.