Нелюдь - Страница 55

Потом встает, поправляет висящий на поясе чекан и поворачивается к двери:

- Схожу до ветру, что ли…

Глава 25. Брат Ансельм, глава Ордена Вседержителя.

Девятый день второй десятины третьего лиственя.

- Вино, ваш-мл-сть! - гаркнули над ухом, и мордастая подавальщица грохнула на стол очередной полуведерный кувшин с омерзительно пахнущим и безумно кислым пойлом.

Брат Ансельм заставил себя пьяно икнуть и толкнул кружку к краю стола. Дабы одной из лучших 'прелестниц мэтра Бишера было удобнее ее наполнять.

Ага, не тут-то было: выпустив из рук горлышко кувшина, подавальщица вдруг развернулась на месте и залепила увесистую затрещину плешивому мужичку, сидевшему за соседним столом и посмевшему бесплатно дотронуться до ее задницы.

- Сильна… - полюбовавшись на бессознательное тело, улетевшее в проход, восхищенно выдохнул брат Рон. Потом достал из кошеля несколько копий и со всего размаха припечатал их к столу: - Эй, Агнешка! А поворотись-ка сюды!!!

Казалось, что расслышать звук удара монет о столешницу в том гомоне, который подняли собутыльники плешивого, было невозможно. Однако не прошло и мгновения, как 'прелестница оказалась стоящей лицом к иерарху! И не просто стоящей - на ее лице играла ослепительная улыбка, глаза масляно блестели, а правая рука как бы невзначай оглаживала могучую грудь. Видимо, демонстрируя ее размеры и вес…

- Хо-о-ороша-а-а!!! - плотоядно оглядев формы подавальщицы, простонал брат Рон. Затем почесал висок, прикрытый буклями парика, и ткнул пальцем в обе кружки: - Вина-то налей! А то глотки пересохли…

Девка томно облизнула губищи, сгребла со стола монеты, игриво прогнулась в пояснице и начала по одной ронять их в вырез сарафана. А когда они закончились, 'неловко' поправила выбеленную ткань. Так, чтобы оба состоятельных гостя могли полюбоваться огромными темно-коричневыми ареолами и призывно торчащими сосками…

Брат Рон сглотнул, рванул ворот колета и очень правдоподобно изобразил пробившее его желание:

- Какая женщина…

- А то ж!!! - гордо усмехнулась Агнешка и наклонилась вперед, чтобы 'его милости' было удобнее разглядывать ее бюст. И чтобы он быстрее дозрел до приглашения 'в светлицу'.

Его преподобие осторожно подергал себя за накладную бороду и раздраженно заворчал:

- Девка - как девка! Займись делом, дурень!!!

Рон, изображающий приказчика, виновато опустил взгляд и сокрушенно вздохнул:

- Да, хозяин!

Потом повернулся к прелестнице и вздохнул еще жалобнее:

- Жаль, но сегодня не получится. У меня дела…

В его голосе прозвучало такое искреннее сожаление, что девка с ненавистью посмотрела на Ансельма, фыркнула и повернулась задом к их столу. Естественно, забыв про пустые кружки.

Пришлось напомнить:

- Вина-то налей, дуреха!

Налила. Потом грохнула кувшином о столешницу и унеслась в самый дальний угол таверны. К столу, от которого доносился многоголосый рев:

- Ха-а-азяин! Ышшо пива-а-а!!!

- Набрались… - очинив очередное перо, негромко пробормотал иерарх. - А брат Семак уже забыл родную мать…

Его преподобие вгляделся в багровое лицо 'наемника, оценил пластику его движений и отрицательно покачал головой:

- Пьян. Но держит себя в руках…

- Думаете? - Рон недоверчиво приподнял бровь.

Ансельм пожал плечами. Потом еще раз оглядел каждого из братьев-Защитников, проходящих испытание, и пододвинул к себе блюдо с мясом: до вечера было еще далеко. А пить на пустой желудок, тем более такую дрянь - чревато…

… К часу волка в таверне мэтра Бишера стало тихо: большинство горожан разошлось по домам, постояльцы и клиенты 'прелестниц' отправились в номера, а те, кто проиграл битву с Онгоном, успели уснуть. Кто на полу, кто на лавках, кто - уткнувшись лицами в столешницы.

Розы, оставшиеся не у дел, устало бродили по залу, убирая со столов и замывая кровавые пятна, оставшиеся после драки. Дюжие вышибалы, честно отработавшие свои деньги, выпроваживали последних посетителей. А сам хозяин клевал носом за стойкой, изредка просыпаясь и недоуменно поглядывая в сторону засидевшегося купца и его приказчика.

Брат Ансельм не обращал на его взгляды никакого внимания: он неторопливо потягивал вино и поглядывал на брата Рона, продолжающего водить пером по пергаменту.

Наконец, ему это надоело:

- Долго еще?

- Почти закончил, ваше преподобие… - еле слышно пробормотал Рон. - Описываю поведение последнего брата…

Глава Ордена кивнул, подождал, пока иерарх присыплет пергамент песком, а потом негромко буркнул:

- Братья-Защитники вели себя, как настоящие наемники, и, по большому счету, ни разу не выбились из образа. Если после беседы с братьями-Надзирающими окажется, что они остались тверды в Вере, то можно будет считать, что с воздействием на их души мы не ошиблись. А вот организация контроля их поведения никуда не годится. Вместо того, чтобы записывать то, что они творили, самолично, тебе надо посадить в зал пару тех же Надзирающих. Память у них что надо, запомнят все до последнего взгляда, слова и жеста. Далее, чтобы случайно не попасть под горячую руку новоявленных наемников, надо выкупить пару-тройку подходящих постоялых дворов, поставить туда верных тебе людей и оборудовать места для наблюдения. А так же подобрать девок, способных не только раздвигать ноги, но и думать…

- А думать-то им зачем, ваше преподобие? - удивился иерарх.

Ансельм криво усмехнулся и мотнул головой в сторону лестницы, ведущей к светлицам 'прелестниц' мэтра Бишера: